День сегодня был потрясающий. И сделали его потрясающим во-первых, ты, Валя , и, во-вторых, очаровательный филолог-русист Камэяма-сан.
Камэяма-сан только что перевел на японский "Братьев Карамазовых" (и с разгону написал к ним сиквел) и теперь увлеченно обсуждал с Г. Чхартишвили Достоевского, самоубийства, русских и японцев.
Чхартишвили, правда, слова почти не досталось, но доказать японскому филологу, что Мисима по сути своей - не японский писатель (в чем я, кстати, с ним абсолютно согласна), он все же успел.
Кроме того, из сегодняшней беседы мы вынесли, что увлечение Достоевским - это болезнь (от себя, опять же, добавлю: наркозависимость), что самоубийство порой облагораживает (не согласна с примером Смердякова, но в принципе, опять же, мысль), а русских роднит с японцами отсутствие чувства меры, паталогический альтруизм и склонность к паранойе ( ) ; что - для усвоения японской ментальности - надо читать Кавабату; и что прочитать объяпошенных пост-Карамазовых очень хочется.

Под занавес организаторы встречи зачитали японцу, что думал о них его герой Достоевский. Помните:
"...У японцев в этом роде бывает, - говорил Иван Петрович Птицын: - обиженный там будто бы идет к обидчику и говорит ему: "ты меня обидел, за это я пришел распороть в твоих глазах свой живот", и с этими словами действительно распарывает в глазах обидчика свой живот и чувствует, должно быть, чрезвычайное удовлетворение..." .

Потом мы пошли есть и наслаждаться беседой, а потом я направилась в театр, куда попала (в 1 ряд бельэтажа ) за 50р.
В театре (Вахтангова) был "Бульвар преступлений" любимого Шмитта. В первом акте я, без особого преувеличения, чуть не умерла от смеха. Второй, правда, был не в кассу серьезен (запарили, честно говоря сюжеты про то, что актеры - тоже люди, с одной стороны, и про смерть на сцене - с другой), ну да ладно: зато - еще один сюрприз - я там встретила Янку, которую 100 лет не видела.

А сейчас я все-таки досмотрю шикарнейшего "Б.Г." из славного прошлого любимого театра: и все будет уж совсем восхитительно.

PS. Эксклюзивные цитаты из Чхартишвили-Акунина:

1. (о писателях-самоубийцах, (не) олицетворяющих Японию): "Кавабата умер тихо, как трава, а Мисима повалился, как баобаб, с громким треском..."
2. (об ответственности автора перед читателем): "Пусть дети лучше играют в Зеппа, чем в Штирлица, который сидит на кухне, ест соленый огурец и поет русскую песню - это скучно".