Было, было, было - все уже было: и многоуровневая сцена, и паутина лестниц, и ни к каким стенам не прилагающиеся (но все же никакой функции, кроме своей прямой, не несущие) дверные и оконные проемы, и псевдоисторические костюмы, и платья цвета «металлик» во вроде бы XIX веке, и босые лапки как воплощение непорочной беззащитности… Было: ладно бы вообще, а то у них у самих было.
Паратов – двойственная натура. Должна быть разница между тем «печальным демоном, духом изгнанья», которого любит Лариса всеми силами своего юношеского восторга, и жестким дельцом, каким он предпочитает оставаться для себя самого. Ан нет.
Лариса вообще неприемлема. Так что ли мало на сцене отягощенных жизненным опытом шлюх, чтобы их еще искусственно насаждать?
Остальные просто «скучны, невыразительны» - никакие.
Не продумано, не дорепетировано, не поставлено. Бурный поток мировой классики – беспроигрышный вариант. Островский сам за себя поговорит, как и Толстой, и кто там еще.
И, вместо вполне конкретной любовной драмы – очередная порция экзистенциальной тоски.
Как же тяжело смотреть спектакли, у которых нет души...