(запоздалое окончание истории о моем еще февральском визите в Будапешт)
Поскольку не прошло и пол года и поскольку моя диссертация все еще не оказалась в методическом отделе только потому, что, при ближайшем рассмотрении, на чинной кафедре перевода все равно такой же бардак, как в моей голове, самое время вернуться в старые добрые времена – к моим будапештским похождениям. Ну и поскольку тайной до сих пор покрыта только театральная жизнь венгерской столицы, те, кто ждал этого момента (Мирелла ), считайте, что дождались.
Остальным напомню: свой 25й день рождения я встречала в компании «Мефистофеля» Бойто.
Observation №1: Будапештская опера практикует имущественное неравенство. В смысле, тем, кто, как я, радуется билету за 1000 форинтов (делим на 265 и умножаем на 40), приходится заходить в театр с черного хода и, минуя все архитектурные красоты здания, подниматься по самой обычной темной лестнице прямиком на верхотуру.
Observation №2: в Будапештской опере (забегая вперед, вообще в будапештских театрах) платный гардероб. 180 форинтов (снова умножаем и делим, но на полном зале, по размышлении зрелом, наживаются они все равно неплохо).
Observation №3. Будапештская опера гордо именует себя вторым, после Ла Скала, оперным театром Европы, если судить по акустике; если судить по всему остальному, на меня Будапештская опера скорее производит впечатление второго театра в городе: в смысле всего хорошего, что есть в подобных заведениях. Во-первых, он маленький: партер-амфитеатр-бельэтаж, и, к стыду, уже не могу даже точно вспомнить, есть ли там хоть один ярус. Во-вторых, здесь постоянная труппа: с венгерскими фамилиями и без эксклюзивных гастролеров в главных партиях. В-третьих, может, это только мне так повезло, но эта постоянная труппа замечательно высокого класса: как на подбор именно с хорошими (а не приемлемыми, терпимыми и «техничными») голосами и со сносным чувством актерского ансамбля, даже если без выдающихся личных актерских данных.
Кроме того, здесь уделяют пристальное внимание декорационному оформлению сцены, что, на данной стадии удаленности в прошлое, пожалуй, определяет для меня лицо трех посещенных мною спектаклей.
Собственно, из посещенных мною спектаклей реальной художественной фантазии требовал только упомянутый «Мефистофель», и, мое личное мнение, всплеск вдохновения ударил в основном по «Прологу на небесах»: здесь был поистине крышесносный балетный выход ангелов-архангелов с пластмассовыми крыльями, по сравнению с которым дальнейшее несколько померкло, однако нельзя не отметить портативный город из обувных коробок, Вальпургиеву ночь в казино, «Вот мир, круглый и пустой…» с флагом Евросоюза через плечо***, Маргариту, поднимающюся навстречу безумию из лужи крови, хай-тек версию «белой винкельмановской Греции» и лестницу в небо, при входе на которую выдают дождевики. Кроме того, коль скоро свист со всей очевидностью не входит в число навыков, которыми владеет Fekete Atilla-ur (я, кажется, уже упоминала, что современные венгры, задвинув подальше Ференцев и Иштванов, радостно называют каждого третьего ребенка Атиллой: так вот этот, для полноты ощущений, по сути Атилла Чернов)…. Так вот, коль скоро свистеть означенный товарищ не умеет, в соответствующих моментах “Son’ lo spirito…” он радостно расстреливал жителей того самого картонного города.
Впрочем, пардон, Атилла Фекете – это, оказывается, Фауст, Мефистофеля звали всего лишь Андраш Палерди, но больно жалко убивать пассаж про Чернова. Портативный город
Портативный город:
КазиноКазино:
Мефистофель & МаргаритаМефистофель & Маргарита:
Безнадежно дурацкая фотка, но архангел с пластмассовымии крыльями есть только на нейБезнадежно дурацкая фотка, но архангел с пластмассовымии крыльями есть только на ней:
Фоторгафии, разумеется, честно украдены с официальтного сайта, см. также ***
www.youtube.com/watch?v=56Hsvyt42HkЧто касается остальных двух спектаклей, то в «Так поступают все женщины» была восхитительная рококошная розовая воздушность, а в «Доне Паскуале» - буколический уют театрального павильона: то и другое составлено из очень мелких, но очень умело взаимосвязанных элементов, что позволяет в считанные секунды ничего не принося и не унося менять декорацию практически до неузнаваемости. Хороших фоток, на которых это видно, на сайте театра нет, но, чисто для общего впечатления:
"Cosi..."
"Cosi..."
"Дон Паскуале""Дон Паскуале"
На “Cosi…” мы пошли уже не на дешевую верхотуру, а в ложу: с удивлением узнали, что даже в ложах верхнего яруса есть «прихожие», а в прихожих – вешалки, позволяющие не платить за гардероб. На «Дона…» у меня вообще была ложа бенуара: правда, второй ряд, причем в первом расположился дяденька столь необъятных размеров, что места в ложе ни рядом с ним, ни за ним, уже не оставалось. Это послужило достойные оправданием тому, что первые два акта я смотрела не с жесткого приставного стула, а удобно расположившись на диванчике, стоящем в упомянутом предбаннике и потому чуть на возвышении. Третий, собственно, тоже, но перед этим в антракте дяденька решил, наконец, поинтересоваться моими взглядами на сложившееся положение вещей, в связи с чем у нас произошел следующий забавный диалог:
- Тра-ля-ля, - спрашивает меня дяденька по-венгерски.
- Nem ertek magyarul, то бишь «не понимаю я по-венгерски», - привычно отвечаю я.
- А по-каковски понимаете: по-английски, по-немецки? – вежливо осведомляется дяденька по-прежнему по-венгерски.
- По-английски, - отвечаю я тоже по-венгерски, раз пошла такая пьянка.
Тут до дяденьки доходит абсурдность ситуации, и он таки переходит на английский: почти обидно.